Структура научного факта

Эпистемологическое осмысление природы научного факта, снимающее крайности фактуализма и теоретизма, дано в работах А.Л. Никифорова и связано с преодолением одномерного понимания фактов науки.

Анализ реальной истории науки, примеров установления научных фактов (факта наличия кислорода в атмосферном воздухе) обнаружил, что научный факт не есть нечто простое, что можно найти, «открыть» моментально, подобно нахождению ценного гриба в незнакомом лесу: вы знаете, что ищете, и вдруг одномоментно замечаете, находите, обнаруживаете. Так, факт присутствия кислорода в атмосфере формировался шаг за шагом, и каждый шаг был связан с работами разных ученых (Шелле, Пристли, Лавуазье), последовательно внесших свой вклад в его образование.

История науки зафиксировала многочисленные аналогичные примеры: «открытие» факта имеет свою историю. Но если установление факта не происходит внезапно и в полном объеме, то логично понимать факт как некоторое сложное, структурированное образование, состоящее из нескольких взаимосвязанных элементов.

Наличие в структуре факта первых двух составляющих очевидно. Любой факт представлен некоторым предложением, которое можно назвать лингвистическим элементом факта и без которого говорить о чем-либо как о факте бессмысленно.

Вторым, не менее явно выраженным элементом факта науки является перцептивный компонент, то есть чувственные образы и их совокупности, участвующие в формировании научного факта. Наличие чувственной стороны в каждом факте обязательно. Сенсорный контакт может быть выражен явно – в случае фактов, устанавливаемых простым, прямым, непосредственным наблюдением, и более опосредованно – когда используется технически сложный экспериментальный инструментарий, но его наличие в структуре факта несомненно. Взаимосвязь языковых средств и чувственного восприятия в факте общепризнанна. Но названные элементы факта далеко не исчерпывают его сложной структуры.

Существует третий, материально-практический элемент факта. Он не столь очевиден, как первые два, но не менее важен. Речь в самом общем виде может идти о материально практической деятельности, ее результатах в целом и в особенности – о множестве инструментально оформленных, алгоритмизированных практических действиях процесса установления научного факта. Действительно, большая часть научных фактов существует только потому, что разработан экспериментальный инструментарий и сформировались навыки эмпирических действий с системой приборов.

Третий, материально-практический элемент, обнаруживает себя явным образом в режиме преемственности и межкультурного взаимодействия, в ситуации передачи одной культурой или эпохой своих фактов другой культуре, эпохе. Ясно, что факт предстанет перед наследником, получателем факта в виде предложения. Но фактофиксирующее предложение само по себе, даже если и будет понято, принято другой культурой, без материально-практического, технического элемента останется наивно-умозрительной, спекулятивной гипотезой.

Однако и в случае простого наблюдения третий элемент всегда присутствует: важны хронологические и хорологические условия наблюдения и навыки использования наблюдателем своих «естественных приборов» – органов чувств (например, случай дегустации).

Три элемента факта органично взаимосвязаны. Их разведение, возможное и полезное в анализе, в практике познавательной деятельности приводит к утрате познавательного статуса научного утверждения как научного факта, к регрессии факта как элемента научной теории, к статусу умозрительно-спекулятивного предположения.