20. Неклассическая философия XIX-XX веков: экзистенциализм.

Было три этапа развития этого иррационалистического направления: до начала первой Мировой войны в России (Лев Шестов, Николай Бердяев); между двумя Мировыми войнами в Германии (Мартин Хайдеггер, Карл Ясперс, Мартин Бубер); после второй Мировой войны во Франции (Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, Габриель Марсель).

Главным понятием является «экзистенция» – существование человека в мире («бытие-в-мире»). Экзистенциализм является философией человеческого существования. Экзистенциалисты считали, что бытие человека непостижимо разумом, это можно сделать только интуитивно, в «переживании».

Характеристиками экзистенции являются:

 заброшенность в мир – человек появился в мире случайно, мир часто враждебен человеку, но у него должно быть мужество жить в таком мире;

 ситуативность – человек сталкивается с различными ситуациями, с которыми нужно считаться, реакция на них зависит только от самого человека;

 конечность (временность, смертность) – человек осознает пределы своего существования и смерть – это один из главных экзистенциальных феноменов;

 трансцендирование («направленность-на», открытость вовне). В экзистенциализме имелись два главных направления: религиозное – бытие человека открыто Богу (Л.Шестов, Н.Бердяев, К.Ясперс, М.Бубер, Г.Марсель); атеистическое – человек открыт Ничто (М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр, А.Камю). Однако экзистенциалисты едины в том, что человек – это «проект»: он как личность не завершен, открыт будущему, исканию, ожиданию, деятельности.

В экзистенциализме рассматриваются следующие важнейшие проблемы: 1 – что есть подлинное бытие; 2 – что является главной характеристикой бытия человека; 3 – проблема отчуждения; 4 – пути преодоления отчуждения.

ОТВЕТ 1. Бытие – это ни эмпирическая реальность опыта, ни интеллектуальная конструкция науки, ни умопостигаемая сущность идеалистической философии. В центре онтологии экзистенциализма находился только человек.

Жан-Поль Сартр. Бытие бывает подлинным и неподлинным. Неподлинное бытие – это вещное, материальное. Подлинное бытие – человеческое.

Мартин Хайдеггер. Нужно выработать «новую онтологию»: если «старая онтология» строилась по схеме «мир – человек», то «новая» должна строиться по схеме «человек – мир». В мире есть единственно подлинно сущее, раскрывающее смысл бытия, – человеческая жизнь. Бытие человека – это «Das ein» – «здесь-бытие» или «тут-бытие», конечное, наличное бытие. Его сущность – выход к Ничто. Это выражение нашей смертности, временности, но одновременно это и есть истина бытия: оно раскрывает себя именно в смертности человека, но не через «вечность» рационалистической философии. Бытие – это бытие к смерти. Человека надо рассматривать как историческое существо, пребывающее «здесь и теперь» как бы в остановившемся моменте времени. Задачей является анализ наличного бытия человека, застигнутого в сиюминутности его переживаний.

ОТВЕТ 2. Экзистенциалисты считали, что главной характеристикой бытия человека в мире является свобода. Философы Возрождения считали, что свобода есть раскрытие творческих способностей человека. По Б.Спинозе, «свобода – это осознанная необходимость»: человек должен соразмерять свою деятельность с естественным ходом процессов. Экзистенциализм отрицает эти трактовки.

Жан-Поль Сартр. В работе «Экзистенциализм – это гуманизм» выдвинул идею, что «существование предшествует сущности»: предзаданной сущности человека нет, он формирует свою сущность в процессе существования. Человек сам себя выбирает, создает, проектирует, не определяясь ничем, кроме собственной субъективности, независимости от чего бы то ни было. В этом и состоит свобода человека. Главным проявлением свободы является выбор как форма самореализации личности. Самореализация определяется фактом случайности бытия человека, который никем не сотворен и «заброшен» в этот мир.

Человеку свойственно одиночество, надеяться ему не на что и он может рассчитывать только на свои силы. «В мире нет знамений»: никто не подскажет, как действовать и каким быть, человек определяет это сам, предписаний, оправдывающих поступки, не существует. На этот выбор не должны влиять другие люди: «Другие – это ад». Когда человек выбирает те или иные ценности, он формирует себя как личность; каждое действие создает образ человека, каким он должен быть. Выбирая свою сущность, человек эти ценности утверждает, но не только для себя, но и для других. Человек должен нести ответственность за свой выбор: когда выбирает один, он оказывается в ситуации, как будто все смотрят на него и сообразуются с его выбором, от выбора одного человека зависит судьба всех людей. Свобода – тяжкое бремя, но человек несет его, если хочет быть личностью. Можно отказаться от свободы, но только ценой отказа от себя как от личности.

ОТВЕТ 3. Отчуждение понимается как отказ человека от свободы.

Хосе Ортега-и-Гассет. В работе «Восстание масс» выдвинул идею, что человек, отказывающийся от свободы, превращается в «человека-массу».

Мартин Хайдеггер. Бытие человека бывает собственным и несобственным. Собственное бытие состоит в том, что человек осознает свою смертность, это обращает его к будущему: человек стремится реализовать себя как «проект», стать личностью («осознавший смерть всегда впереди себя»). Совесть – это главное условие реализации «проекта»: она открывает скрытое, призывает человека быть тем, чем он может быть, совесть – это ответ на вызов бытия.

Несобственное бытие заключается в том, что человек становится «как все» и живет по типу других. В таком состоянии он оказывается в мире «Man» – безликого общественного мнения. В этом мире все анонимно, нет субъекта действия, в нем все – «другие», и человек по отношению к самому себе – «другой»; это мир, в котором никто ничего не решает и не несет ни за что ответственности. Человек не задумывается о своей смерти и не стремится быть личностью, он обезличен.

Николай Бердяев. Он такое состояние называл «миром объективации», в котором внешняя необходимость господствует над свободой человека, личное растворяется в безличном, индивидуальное – в коллективном.

ОТВЕТ 4. По этому вопросу в экзистенциализме единого мнения нет.

Альбер Камю. Считал, что мыслящий человек приходит к открытию абсурдности жизни, но это должно не обезоруживать, а пробуждать жить вопреки, сопротивляться абсурду. В работе «Бунтующий человек» он выдвинул идею, что в состоянии отчуждения подлинное общение индивидов невозможно, ибо каждый одинок. Единственный способ подлинного общения – единение индивидов вокруг общей идеи. Перефразируя Р.Декарта, А.Камю считал, что «я бунтую, следовательно, мы существуем». Метафизический бунт – это ценностный протест против абсурдности мира, конечности, несовершенства и бессмысленности человеческого бытия. Именно в бунте человек обретает себя и подлинных «других».

Габриэль Марсель и Мартин Бубер. Разобщенность индивидов коренится в том, что вещное бытие принимается за единственно возможное, но подлинное бытие является человеческим. Истинное отношение к бытию – это диалог. Бытие, по Г.Марселю, не есть безликое и чуждое «Оно», а «Ты». По М.Буберу, главное – это диалог человека с человеком. Прообразом отношения человека к бытию является отношение к другому человеку, диалог, осуществляемый перед лицом Бога и главным принципом которого является любовь. По Г.Марселю, любовь – это экзистенциальный прорыв к Другому, будь то личность человеческая или божественная. Этот «прорыв» невозможно постичь рационально, ибо он – «таинство».

Николай Бердяев. Прорыв из «мира объективации» – это не только подлинное человеческое общение, но и, прежде всего, творчество как глубинный личностный акт. Творящий субъект включает мир в себя, в свою внутреннюю жизнь, открытую для свободы, и тем самым преображает его. И хотя результаты творчества личности впоследствии окажутся в мире объективации, сам акт творчества есть акт свободы, прорыва духа за пределы необходимости.

Карл Ясперс. Человек часто оказывается в «пограничных ситуациях», проходит через испытания, поэтому он должен осознавать конечность всего существующего. Все в нашем мире, в конечном счете, терпит крушение и человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль придает привязанности человека особую чистоту и одухотворенность.