Вопрос 3. Особенности современного естествознания.

В ХХ веке естествознание развивалось невероятно быстрыми темпами. Его развитие стимулировалось потребностями практики, а также тем, что с конца XIX века наука начинает себя окупать и приносить прибыль. Наука изменила сферу производства и быт людей. Наука стала профессией огромного числа людей (нашими современниками являются более 90% ученых от их общего числа за всю историю науки). Объем научной деятельности удваивается каждые 10 – 15 лет. Это проявляется в ускорении роста количества научных открытий и научной информации.

Радикальные изменения произошли, прежде всего, в самой науке. Квантовая механика, теории относительности, принцип неопределенности и принцип дополнительности приобрели глубочайшее методологическое и мировоззренческое значение в науке ХХ века. Выяснилась принципиальная невозможность элиминировать (устранить) субъекта из объекта и результата познания (взаимодействие приборов и частиц), т.к. субъект познания в процессе познания сам «конструирует» объект. Понятие вероятности стало играть главную роль не только в описании квантово-механических явлений. Окончательный крах потерпел идеал абсолютного, окончательного, достоверного знания («истина на все времена»). Шаг за шагом становилось ясно, что естествознание должно описывать не законченную систему, а мировой процесс — сочетание различных возможностей эволюции, различных форм взаимосвязи структурных уровней, изменений этих взаимосвязей.

Норберт Винер: «Мир представляет собой некий организм, закрепленный не настолько жестко, чтобы незначительное изменение в какой-либо его части сразу лишало его присущих ему особенностей, и не настолько свободно, чтобы всякое событие могло произойти столь же легко и просто, как любое другое. … Это мир Процесса, а не окончательного мертвого равновесия, к которому ведет Процесс, и это вовсе не такой мир, в котором все события предопределены вперед установленной гармонией».

Естествознание на современном этапе развития науки имеет дело — как на теоретическом, так и на экспериментальном уровне с объектами исключительно сложными, почти недоступными исследованию. Так, к числу наиболее экзотических и загадочных объектов современной науки относятся «черные дыры» — космические тела столь высокой массы, что их поле тяготения не испускает ни светового, ни радиоизлучения, вообще никакого излучения, а ведь только оно может доставлять информацию. Исключительный интерес представляют сверхплотные состояния, предшествующие «Большому взрыву» расширяющейся вселенной, однако о них мы можем судить только по теоретическим экстраполяциям (перенесению теоретических выводов на прошлое), обнаруживающим свои пределы применимости задолго до приближения к «нуль-точке» или по косвенным наблюдательным свидетельствам — реликтовому излучению, доходящему от источников, давно уже прекративших свое существование, как вестник из далекого прошлого.

Современное естествознание имеет дело с ветвящимися мирами, гиперскоростями, исчезающе малыми величинами, виртуальными частицами. Хотя наука ориентирована на предметное и объективное исследование реальности (включая в это исследование объекты, которые могут стать предметом практического освоения только в будущем), в ней приходится иметь дело с объектами, не сводимыми к наглядным предметам обыденного опыта. Целый ряд объектов исследования естественных наук представляет собой теоретические конструкты, не имеющие реальных прототипов и даже аналогов. Такая ситуация давно известна в естествознании, однако при введении, скажем, понятий идеального газа, абсолютно упругого удара или абсолютно черного тела предполагалось, что, хотя таковых не существует в природе, тем не менее, идеализации отталкиваются от реальных аналогов, идеализируя, выделяя те или иные их особенности для разностороннего исследования.

Специфика современного наблюдательного и экспериментального естествознания связана прежде всего с быстрыми изменениями исследуемых состояний, недоступностью объектов, неоднозначностью в интерпретации опытных результатов, их теоретической нагруженностью (то есть зависимостью от теории, на основе которой ставится опыт).

Широко используется в естественнонаучных исследованиях мысленный эксперимент, моделирующий ситуацию, невоспроизводимую в реальном эксперименте («демон» Максвелла, мысленные эксперименты А. Эйнштейна и Н. Бора). В последние годы в исследованиях сверхплотных объектов, сверхнизких и сверхвысоких температур, в космологических теориях все более используются косвенные аспекты критерия практики, связанные с внутритеоретическими достоинствами конкурирующих теорий, с сохранением результатов теории при переходе к новой, более объемлющей теории, и так далее. Системный характер знания обеспечивает перенос истинности знания с одних фрагментов природы на другие, объединение уже «обкатанных» идеальных конструктов без непосредственного обращения к практической проверке.

Современная наука — это игра с реальностью (или в реальность), как и искусство. Но в ней правила игры подсказывает изменчивая реальность. В игре ученого с природой обе стороны соревнуются в изобретательности, но дирижирует игрой природа. Именно она вносит коррективы в игру ученого, позволяя ему при этом выбирать инструменты для игры.

Отметим некоторые моменты образа науки наших дней:

1. наука — это не просто система абстрактных знаний о мире, но и одно из проявлений человеческой деятельности, принявшей форму особого социального института;

2. в современную науку проникают методы, основанные на новых технологиях, и новые математические методы, которые серьезно меняют прежнюю методологию научного познания;

3. сфера научного познания расширяется, включая прежде недоступные объекты в микромире, макромире и мегамире;

4. современная наука перешла к исследованию объектов принципиально нового типа — сверхсложных, самоорганизующихся систем;

5. наука перешла к комплексному исследованию человека методами разных дисциплин;

6. изменения происходят в системе научного знания; оно все более усложняется, знания разных наук перекрещиваются и взаимодополняются в решении ключевых проблем современной науки, т.е. познание все больше ориентируется на проблемы, а не на дисциплины.