2.6.2. Первые учреждения ран

Академия наук получила в свое распоряжение богатейшую коллекцию Кунсткамеры.

Учрежденная в 1714 г. Петром I, Кунсткамера являлась одним из первых в Европе естественнонаучных музеев. Уже ко времени открытия этого первого в России публичного музея количество выставленных для обозрения коллекций поражало воображение как россиян, так и европейцев.

Среди приобретений Петра наиболее известны коллекция Альберта Себы «Славное собрание животных четвероногих, птиц, рыб, змей, ящериц, раковин и других диковинных произведений из Ост и Вест-Индии» (рис. 2.2). В Европе того времени было принято коллекционировать разные диковинки природы – они назывались naturalia – и искусные произведения человеческих рук, artificialia. Коллекционеры называли себя «любителями», и это было действительно так: движущей силой науки того времени было любопытство, а средства на жизнь «любители» зарабатывали иными способами. Себа, по профессии аптекарь, разделял экспонаты по традиции эпохи Возрождения, т.е. по полезности. Так, например, в зависимости от того, едят растение или им лечатся, оно попадало в определенный раздел.

Гордостью Кунсткамеры была знаменитая коллекция голландского анатома Рюйша (рис. 2.3). Петр познакомился с ним в 1698 году в Голландии во время Великого посольства. Рюйш прославился уникальным способом инъекции: он вливал в сосуды человеческого тела окрашенный отвердевающий состав. Благодаря этому можно было увидеть мельчайшие разветвления сосудов в самых разных органах. В этом умении, названном «рюйшевым искусством», голландский анатом оставался непревзойденным и при жизни, и после смерти. Унес он с собой в могилу и секрет бальзамирования трупов взрослых и детей. Он препарировал их так искусно, что они казались живыми.

Рис. 2.2. Коллекция Альберта Себы

Свои искусные образцы Рюйш хранил сухими или в стеклянных банках, заливая их спиртом, настоянном на черном перце. Для того, чтобы они выглядели приятно и естественно, он украшал их бусами, цветами, кружевными одеяниями. Современники воспринимали их как восьмое чудо света. Размещение экспонатов Рюйш подчинял старому, аллегорическому способу. Его коллекции демонстрировали популярную в то время идею суетности и быстротечности жизни. Рюйш считал, что «смерть - это милость, дарованная всемогущим творцом».

Были в той, старой Кунсткамере и необычные, живые экспонаты. Их называли монстрами, то есть чудовищами. Они отличались от обычных людей какими-нибудь странными особенностями. Так, монстр Фома был коротышкой, всего 126 сантиметров. К тому же у него на руках и на ногах росло всего лишь по два пальца, похожих на клешни рака. Монстры жили при Кунсткамере и их показывали зрителям, как и все остальные экспонаты

Устройством русского «кабинета редкостей» Петр занимался с размахом, присущим всем его начинаниям. Делу был придан поистине государственный масштаб. В 1717 году он велел воронежскому губернатору вылавливать птиц и диких зверьков. В 1718 году он подписал указ, где говорилось: «Ежели кто найдет в земле или в воде какие старые вещи, а именно: каменья необыкновенные, кости человеческие или скотские, рыбьи или птичьи, не такие, как у нас ныне есть, или и такие, да зело велики и малы перед обыкновенными, также какие старые надписи на каменьях, железе или меди...», посуду, оружие, – словом, все, что «зело старо и необыкновенно», велено было приносить. После этого со всех концов России повезли всевозможные находки: из Выборга прислали овцу с двумя языками и двумя глазами с каждой стороны, из Тобольска – барашков, одного – с восемью ногами, другого – с тремя глазами. Все путешествующие должны были покупать разные диковинные предметы и у своих, отечественных, и у иноземных «купецких людей».

Рис. 2.3. Коллекция Рюйша

Основным источником поступления новых коллекций Кунсткамеры были знаменитые «академические экспедиции» первой половины XVIII в. (Д.Г. Мессершмидт, Г.Ф. Миллер, И.Г. Гмелин, С.П. Крашеннинников, В.Н. Татищев и др.) и покупка по распоряжению Петра I «редкостей» в различных странах Европы.

В XVI–XVII вв. в Европе открываются многочисленные ботанические сады, перед которыми ставятся как чисто научные задачи, так и задачи, вытекающие из потребностей сельского хозяйства, медицины, промышленности. В 1627 г. закладывается знаменитый Ботанический сад в Париже, позже при нем были созданы зоологический сад и естественно-исторические музеи. В 1713 г. ботанический сад учреждается в Петербурге. Позднее, в 1824 г., он становится Ботаническим музеем Академии наук. В 1759 г. открылся ботанический сад в Кью (Англия). Развертывает свои работы ботанический сад в Упсале (Швеция), где трудится Линней. Для изучения и «освоения» индийской флоры в 1786 г. открывается Ботанический сад в Калькутте.

В 1725 г. в ведение Императорской Академии наук вместе с кабинетом редкостей была передана библиотека. Она явилась одним из первых научных учреждений Академии. С 1728 г. библиотека размещалась в здании на Васильевском острове, построенном для нее и Кунсткамеры.

Первоначальный фонд библиотеки Академии наук (БАН) составили три книжных собрания: библиотека Аптекарского приказа, библиотека герцога Курляндского, Готторпская библиотека (книги, полученные Петром I в дар от герцога Голштинского и хранившиеся в его Летнем дворце). Библиотечные фонды росли достаточно быстро: в 1725 г. – 11 793 тома; по каталогу 1742 г. – свыше 15500 томов. Составлением четырехтомного каталога руководил Шумахер. Каталог делился на четыре части: книги богословские, книги юридические, книги медицинские, вошедшие в состав первого тома; книги философские и другие, составившие содержание второго и третьего томов. Под «другими» книгами подразумевалась самая разнообразная литература, не вошедшая в четыре раздела каталога. Принятая система классификации, как это видно по основным делениям, соответствовала старым традициям, возникшим еще в средние века. Наладить библиотечное дело в соответствии с требованиями проводимых научных исследований оказалось не так-то просто, «настройка» научного аппарата заняла еще долгое время. Уже в 1835 г., когда Карл Бэр, приглашенный для работы в Caнкт-Пeтербургской Академии был назначен Директором Второго Иностранного отделения БАН, он застал организацию библиотеки (по крайней мере этого отдела) в крайне плачевном положении. Биограф К. Бэра пишет: Иностранный отдел библиотеки, который имел до семидесяти тысяч томов, находился в хаотическом состоянии. Достаточно сказать, что книги не имели исправного каталога и стояли без всякой системы в шкафах, в несколько рядов. В них кое-как разбирался, по памяти, старик-библиотекарь, прослуживший много лет, но пользоваться библиотекой фактически было невозможно. Притом в помещении отсутствовали печи, и холод был такой, что чернила замерзали, и работать зимой приходилось в шапках.

В течение трех столетий с момента основания БАН ее фонды приумножались гением и трудом выдающихся ученых и государственных деятелей России «для использования и сохранения впредь». Среди них М.В. Ломоносов, С.К. Котельников, Г.Ф. Миллер, В.Н. Татищев, К.М. Бэр, А.А. Куник, А.А. Шахматов, Н.К. Никольский, С.Ф. Платонов, С.И. Вавилов и многие другие.

Наряду с текущими поступлениями пополнение фондов БАН осуществлялось за счет даров и покупки отдельных книжных собраний и книг. В числе поступлений XVIII в.: библиотеки А.А. Виниуса, А. Питкарна, Р. Арескина, Я.В. Брюса, Петра I и его семьи, рукописи, присланные В.Н. Татищевым, библиотека Радзивиллов и многие другие частные собрания.

В XIX в. фонд библиотеки пополнился собранием карт России Географического департамента, русской периодикой Министерства народного просвещения, книгами Комитета иностранной цензуры, периодическими изданиями (дар А.А. Половцева), библиотеками Е.Е. Келлера и других академиков, рукописями и редкими изданиями из собраний Ф.А. Толстого и многих других.

В настоящее время БАН – одна из крупнейших библиотек мира, главная библиотека Российской Академии наук со статусом научно-исследовательского института в области библиотековедения, библиографоведения, информатики, книговедения, научного описания рукописей, консервации и реставрации документов, безопасности библиотек и архивов.

В первые же годы работы РАН была организована академическая типография, а с 1728 г. стал издаваться научный журнал на латинском языке – «Комментарии Петербургской академии наук». В этот период преимущественное развитие получили математические и естественные науки, что в большой мере было обусловлено запросами практики: развитием производства, изучением и освоением природных богатств страны, потребностями мореплавания, метеорологии, картографии. Велись также исследования в области анатомии и физиологии, географии, этнографии, истории. В результате географических, геодезических астрономических исследований в 1745 г. был создан первый научный географический атлас России – «Атлас Российский». На страницах «Санкт-Петербургских ведомостей», где печаталась научная экспресс-информация, и популярного научного журнала «Примечания на «Ведомости» было положено начало созданию русской научной терминологии.

Санкт-Петербургская академия наук сразу встала в ряд с наиболее крупными научными объединениями Европы. Как писал в 1736 г. известный французский физик Ж. Ж. Дорту де Меран: «Петербургская академия со времени своего рождения поднялась на выдающуюся высоту науки, до которой академии Парижская и Лондонская добрались только за шестьдесят лет упорного труда».

В середине 1740-х появились первые академики из россиян (рис. 2.4): Георг-Вильгельм Рихман, Михайло Васильевич Ломоносов, Василий Кириллович Тредиаковский, Степан Петрович Крашенинников, а немного позже – Никита Иванович Попов, Алексей Протасьевич Протасов, Степан Яковлевич Румовский.