Министр литературного просвещения

Ван Пинцзы приехал в столицу сдавать экзамены на чиновника и поселился в храме. Там уже жил некий студент, не пожелавший даже и познакомиться с Ваном.

Однажды в храм зашел облаченный в белое молодой человек. Ван с ним быстро сдружился. Тот был родом из Дэнчжоу и носил фами­лию Сун. Появился студент, тотчас показавший свое высокомерие. Он попытался обидеть Суна, но сам оказался всеобщим посмешищем. Тогда наглец предложил состязаться в умении сочинять на за­данную тему. И опять Сун превзошел его.

Потом Ван повел его к себе, чтобы ознакомить со своими труда­ми. Сун и похвалил, и покритиковал. Ван почувствовал к нему вели­кое доверие, словно к учителю. угостил его пельменями. С тех пор они встречались часто: Сун учил друга сочинять, а тот кормил его пельменями. Со временем и студент, поубавивший свое высокомерие, попросил оценить свои труды, уже высоко превознесенные друзьями. Сун их не одобрил, а студент затаил обиду.

Однажды Ван и Сун повстречали слепого лекаря-хэшана. Сун сразу понял, что хэшан великий знаток литературного стиля. Посове­товал Вану принести хэшану свои сочинения. Ван послушался, собрал дома свои работы и отправился к слепцу. По дороге повстречал сту­дента, который тоже увязался с ним вместе. Хэшан заявил, что слу­шать сочинения ему недосуг, и велел сжигать их одно за другим — он сумеет все понять по запаху. Так и сделали. Отзывы хэшана оказа­лись необыкновенно проницательны. Только студент им не слишком поверил. Сжег для опыта сочинения древних авторов — хэшан прямо в восторг пришел, а когда студент собственный труд спалил, слепец вмиг уловил подмену и отозвался о его таланте с полным пре­небрежением.

Однако на экзаменах студент преуспел, а Ван провалился. Пошли они к хэшану. Тот заметил, что судил о стиле, а не о судьбе. Предло­жил студенту сжечь восемь любых сочинений, а он, хэшан, угадает, кто из авторов — его учитель. Принялся жечь. Хэшан принюхивался, пока его вдруг не вырвало — студент как раз жег труд своего настав­ника. Студент рассвирепел и ушел, а потом и вовсе из храма куда-то перебрался.

А Ван решил упорно готовиться к экзаменам на будущий год. Сун ему помогал. К тому же в доме, где он жил, обнаружился клад, при­надлежавший некогда его деду. Пришло время экзаменов, но Вана опять постигла неудача — он нарушил какие-то раз и навсегда заве-

[351]

денные правила. Сун был безутешен, и Вану пришлось его успокаи­вать. Тот признался, что вовсе не человек, а блуждающая душа, и, видно, тяготеющее над ним заклятье распространяется и на его дру­зей.

Вскоре выяснилось, что Владыка Ада повелел Суну ведать литера­турными делами в обители мрака. На прощание посоветовал Сун Вану упорно трудиться, а потом сказал, что вся еда, какую он съел за все время в доме Вана, лежит на заднем дворе и уже проросла вол­шебными грибами — всякий ребенок, их поевший, враз поумнеет. Так они расстались.

Ван поехал на родину, стал заниматься с еще большим усердием и сосредоточенностью. Во сне к нему явился Сун и сообщил, что грехи прошлых рождений помешают ему занять важный пост. И в самом деле: Ван сдал экзамены, но служить не стал. Родились у него двое сыновей. Один оказался туповат. Отец покормил его грибами, и тот тотчас поумнел. Все предсказания Суна сбылись.