2. Четыре толкования прогресса в живой природе

1. Первым проблему прогресса живой природы поставил в начале XIX в. Ж.Б. Ламарк. В его концепции - ламаркизме — важно то, что признается само наличие прогресса в живой природе и одной из ее закономерностей считается прогрессивная направленность эволюции. Но причину прогресса Ламарк усматривал не во взаимодействиях организмов со средой, а в их «внутреннем стремлении» к усовершенствованию. Это автогенетическая и телеологическая концепция. «Прогрессивные» черты строения организмов отрывались Ламарком от «приспособительных» и противопоставлялись им. Внешние условия, по Ламарку, оказывались помехой реализации внутренних целей и стремлений организмов к самосовершенствованию. Ламаркистская концепция биологического прогресса была не только телеологической, но и теологической. Он прямо писал, что прогрессивная эволюция и ее законы «насаждены верховным творцом всего сущего». Некоторые сторонники Ламарка считали, что живое стремится к организации человека, т.е. рассматривали прогресс живой природы с позиций антропоцентризма.

2. Второе толкование прогресса в живой природе по праву называют дарвинистским, хотя сам Ч. Дарвин подробно не занимался этой проблемой, считая биологию своего времени не созревшей для ее решения. Это направление оформилось лишь в 30-х годах XX в. В дарвинизме прогресс рассматривается как следствие приспособления организмов к изменяющимся условиям среды, как главная форма приспособительной эволюции. По своему происхождению прогрессивные изменения ничем не отличаются от любых других приспособительных. Естественный отбор — главный механизм прогресса. Но различные приспособления по своему значению для эволюции неравноценны: одни сохраняют значение в самых различных условиях, являются почти универсальными, а другие пригодны лишь для весьма ограниченных целей. В основе прогресса живой природы лежит накопление именно приспособлений широкого биологического значения, обеспечивающих сохранение и расширение жизни в разнообразных условиях.

3. Третье толкование прогресса называют релятивистским. Понятия прогресса и регресса в этом случае фактически отрицаются, поскольку все критерии для их различения якобы чисто субъективны, связаны с произвольным выбором признаков для сравнения. Защитники релятивистского понимания развития правильно критикуют антропоцентризм и телеологизм ламаркистской трактовки прогресса и отвергают ее. Но они отрицают и сам прогресс. С их точки зрения, все предложенные критерии прогресса односторонни, неубедительны, свидетельствуют лишь о «вкусе», «мнении», о произвольном выборе признаков для сравнения. Так, по темпу накопления живого вещества на вершине эволюции должны быть помещены бактерии; по способности к полету - птицы; по наиболее эффективному соотношению массы тела к способности производить работу — насекомые и т.п. При таком подходе на вопрос «кто выше организован?» следует ответить вопросом же «а по какому признаку?». Поскольку же каждый организм имеет множество признаков, можно построить соответствующее множество классификаций, в которых один и тот же вид организмов будет занимать разные места. Все подобные классификации объявляются равноценными, вследствие чего сама проблема прогресса организации живого теряет научный смысл. Такой подход убедителен лишь на первый взгляд. Ведь сравнивать виды организмов надо с учетом их целостности, а не мозаичности, беря в комплексе все ведущие признаки, а не отрывая их друг от друга.

4. Согласно четвертому толкованию главной закономерностью эволюции надо считать не прогресс, а регресс. Это ламаркизм наоборот, поскольку здесь эволюция оценивается как растрата жизненной энергии, «нарастающее обеднение наследственной основы».