Заключение

Естествознание и христианство: новые возможности диалога.

Вопрос о взаимоотношении естествознания и христианства заслуживает серьезного внимания в связи с возрастающей ролью последнего в жизни общества.

Сложившееся в прошлые годы противостояние науки и религии сменяется терпимостью и даже вниманием к проблемам друг друга. Возможен ли продуктивный для культуры союз между ними?

Науку и религию часто рассматривают как противоположности, считают, что наука не совместима с религией. Между тем они не противостоят, а дополняют друг друга. Наука - это царство логики, религия - внелогического знания. К внелогическому знанию относится и поэзия, музыка, изобразительное искусство, многое без чего наша жизнь стала бы серой и скучной. Поэтому проповедовавшееся многие годы “научное мировоззрение” на самом деле было неполноценным и однобоким. Академик Б.В.Раушенбах (Природа, 1995, N 1, стр. 9-10).

Еще в начале XX века в России готов был начаться диалог между научной и церковной интеллигенцией. В 1909 году в Москве вышел сборник “Вехи”, где явно выражена мысль о непротиворечивости науки и религиозного сознания.

Вместе с тем Патриарх Московский и всея Руси Алексий II говорит: “... христианство никогда не согласится со сциентизмом - этой попыткой сделать науку верховным законодателем и судьей во всех сферах бытия человека, в первую очередь в духовной области. ... Сейчас увлечение сциентизмом проходит, но не бесследно. Мне же думается, что осознание тупика, в который способен привести этот взгляд, поможет светской науке и Церкви вести диалог, поможет сотрудничать в подлинном смысле этого слова, то есть со взаимным уважением, с пониманием особой роли и предназначения друг друга.” (Природа, 1, 1995, стр. 4).

Ныне обе стороны, вероятно, пришли к выводу о том, что доказать существование Бога или его отсутствие невозможно. Проблема эта - область веры.

Вера - центральная позиция и психологическая установка, любой религии, включающая а) принятие определенных догматов и б) решимость придерживаться этих догматов вопреки сомнениям, которые оцениваются как искушения.

Догматы веры предлагаются разуму как аксиомы, не подлежащие ни доказательству, ни критике. В этом всякое вероучение противоположно науке и научному методу.

Однако некоторые церковные проповедники изменяют этим принципам веры и пытаются использовать научные доказательства для обращения читателей в свою веру.

Алексий II: “... я не разделяю ни мнения о противоречивости религии и науки, ни попытки унифицировать их в некой неясной общности. И наука, и Церковь служат ближнему, служат народу. Мы можем сотрудничать ради создания общества, живущего во внутреннем согласии и в гармонии с окружающей природой, основанного на приоритете нравственности во всех поступках, словах и мыслях.” (Природа, 1, 1995, стр. 8).

Л.Н.Толстой: “...я смотрю на христианство, как на учение, дающее смысл жизни. ...пятидесяти лет от роду, спросив себя и всех мудрецов моей среды о том, что такое я и в чем смысл моей жизни, и получив ответ: ты случайное сцепление частиц, смысла в жизни нет, и сама жизнь есть зло... я пришел в отчаяние и хотел убить себя.

...я не знал света, думал, что нет истины в жизни, но убедившись в том, что люди живы только этим светом, я стал искать источник его и нашел его в Евангелиях.

...И, дойдя до этого источника света, я был ослеплен им и получил полные ответы на вопросы о смысле моей жизни и жизни других людей...”

К сожалению, принятие христианства как системы моральных ценностей, ведет к распространению креационизма (антинаучных представлений о мире и человеке, их происхождении, изложенных в Книге Бытия).

Является ли это неизбежным следствием принятия христианства именно как этической системы? Вероятно, нет.

Дело в том, что учение Иисуса Христа (Новый Завет) не касается основ мироздания, не затрагивает вопросов, связанных с происхождением мира и человека.

Акад. Раушенбах отмечает, что “ Ни в Священном Писании, ни в других авторитетных источниках, которые лежат в основе христианской религии, ничего не говорится о схеме мироздания”.

Принимая Новый завет, обязательно ли принимать все, что содержится в Ветхом завете как истину в последней инстанции?

Сам Иисус Христос показывает критическое отношение к некоторым положениям Ветхого Завета:

“Вы слышали, что сказано древним: “не убивай; кто же убьет, подлежит суду”. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду...”

“Вы слышали, что сказано: “око за око, и зуб за зуб”. А Я говорю вам: не противься злому”.

“Вы слышали, что сказано: “люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего”. А Я говорю вам: любите врагов ваших...”

Следовательно, ученый или просто образованный человек, являющийся материалистом, может принять христианство как морально-этическое учение, не принимая на веру картину творения мира и человека, описанные в книге Бытия.

Практика показывает, что многие ученые в прошлом были верующими христианами. Достаточно и сейчас среди них верующих. И тем не менее, вклад этих ученых в развитие научной картины мира от этого не становится менее значительным. Связано это с тем, что исследуя явления природы, ученый пользуется научным методом, который позволяет ему получать объективные знания о природе.

Раушенбах: Вера, религиозное чувство ни в коем случае не теория, они не ставят себе задачей истолковывать явления, объясняемые естественными науками, их задача - проповедь любви, этических норм и аналогичных ценностей. Поэтому искренняя религиозность многих выдающихся ученых ничуть не мешала им делать эпохальные научные открытия.

Оппозиция “наука-религия” в огромном большинстве случаев просто не имеет смысла.

И сегодня ученые должны заниматься своим делом - изучать строение и эволюцию Вселенной, а Церковь - пользоваться достижениями науки в тех случаях, когда ей это надо, но не вмешиваться в научную сторону вопроса по существу.

Эпикур: “Боги исчезнут, когда в них перестанут нуждаться люди. А нуждаться в богах люди перестанут тогда, когда разумом своим сравняются с богами. Люди сами должны стать богами. А мы всего лишь рабы, рабы невежества, рабы страстей, рабы денег и тиранов. Рабы страха”. (А.Домбровский. Сад Эпикура. М., 1983, стр. 186).